В жизни Людмилы Ивановны Мутасовой большую роль сыграл дед – Михаил Андреевич Брусникин. Бывший настоятель одного из самарских храмов, чудом избежавший репрессий в годы гражданской войны и антирелигиозной пятилетки. Он учительствовал в Ивановке под Балаковом, где добрые люди приютили его с шестью детьми и прятали от чекистов, пока было возможно. Скрывая дворянское происхождение, мать Людмилы вышла замуж за сельского жителя Ивана Мутасова. Семья переехала в Пугачёв. Людмилу всегда тянуло к Брусникиным, чьи корни вели к единомышленнику Петра Великого – Брюсу. Такие семьи принято называть старой русской интеллигенцией: один из братьев деда был профессор и работал в Одессе с самим доктором Филатовым, две тётки и дядя были учителями, а сам Михаил Андреевич – Заслуженный учитель, награждённый орденом Ленина. Люда часто уезжала к нему в Подмосковье, и дед воспитывал её строго, но с любовью. Он был приверженцем классического образования, занимался с ней риторикой, заразил любовью к чтению и привил тонкий читательский вкус. Его отношение к Богу – не слепая вера, а выражение глубокого русского национального самосознания. В атеистический мир любимой внучки не вторгался: «Само придёт».

А внучка жила жизнью страны – в 1940 году пошла в первый класс второй средней школы, вместе со всеми переживала военные тяготы, разруху и послевоенные трудности, временами уезжая к деду и отводя душу в беседах с ним о мировой культуре. Евгения Леонидовна Клепикова, любимый учитель русского языка и литературы, посоветовала поступать в педагогический. Людмила посмеялась и подала документы в медицинский, но первое же посещение анатомички отрезвило и заставило вспомнить слова деда: «Тебе предназначено быть учителем». Поступила на историко-филологический факультет пединститута. Выделялась среди студентов своей начитанностью и глубиной понимания текстов, в студенческом научном обществе имя её было на слуху. Читала запоем, большую часть времени проводила в библиотеке спецхрана при университете, хотя вход студентам туда был закрыт. Она знала не официальные версии биографий писателей, а их реальные исторические корни.

По окончании института отработала положенные три года в одном из сёл Оренбургской области, вернулась в Пугачёв. Места в школе не было. Работала два года директором краеведческого музея (после А.К. Журавлёва), получила часы подменного учителя в СОШ № 2, пока не освободилось место. Какое-то время работала инспектором в районо, где заразилась идеей нестандартных уроков. Её всегда привлекало всё новое, творческое. Она с энтузиазмом бралась за «обкатывание» новых программ и методик, выступала на семинарах, давала открытые уроки, поражая проверяющих из Саратова эрудицией и глубокими знаниями учеников, которые приносили школе призовые места на олимпиадах по литературе и творческих конкурсах в Саратове. За свой самоотверженный труд Людмила Ивановна награждена грамотами министерства образования, знаками «Отличник народного образования СССР» и «Отличник просвещения РСФСР».

На её уроках не было места скуке. Она учила мыслить, высказывать своё мнение, пропускать судьбы героев через себя. Уроки риторики не прошли даром, речь её была грамотна, эмоциональна и просто завораживала, а анализ произведений превращался порой в исповедь, никого не оставляющую равнодушным. Она умела слушать, была терпима к ученикам, не терпела лишь лицемерия и неискренности. Дети видели её любовь к ним и платили тем же. Очень многие пошли по её стопам, заявляя родителям, что хотят быть как Людмила Ивановна.

Окружающих всегда поражал её энтузиазм: она буквально горела на работе, почти не обращая внимания на бытовые неудобства, материальные затруднения. Личная жизнь не сложилась: через всю жизнь пронесла свою школьную любовь к человеку, который поверил людским пересудам и уехал навсегда, увезя с собой её сердце. Полюбить больше никого не смогла, замуж вышла, следуя моральным принципам деда о рождении детей в браке. После рождения дочери от мужа ушла и никогда о нём не вспоминала. Семьёй для неё стала школа. Были привязанности, эмоциональные всплески, но своё женское счастье устроить так и не случилось. Наверное, так судьба смиряет гордых и ярких. Все-таки довелось встретиться с предметом несбывшихся надежд и услышать его повинное «прости». Что ж, она давно простила.

Размышляя о прожитых годах, Людмила Ивановна часто возвращается в мыслях к словам деда о православии, о том, что «само придёт». Пришло оно после долгих лет сознательного атеизма не само и далось ей нелегко. Маленький внук привёл в храм и заставил прикоснуться к церковным таинствам. Когда внук вырос и избрал православие своей профессией, продолжив духовный путь предков Брусникиных, ей пришлось положить на стол партийный билет и уйти из школы. Два года работы в школе рабочей молодежи при ИТК-4 были платой за мечту внука. Он с красным дипломом окончил семинарию, Петербургскую духовную академию, стал кандидатом теологических наук, а сейчас поступил в аспирантуру питерского университета на философский факультет.

Вся жизнь Людмилы Ивановны связана со второй средней школой, которой отдано более 40 лет. Здесь училась сама, здесь работала, здесь учились дочь, внук и внучка, теперь готовится пойти туда же правнучка Эвелина. Коллектив школы – близкие люди, не оставляющие её своим вниманием после ухода на пенсию. В довольно преклонном возрасте Мутасова не раз выходила заменять учителей и вновь завоёвывала юные сердца своей любовью к литературе и родному языку. Она помнит всех своих учеников, в которых вложила частичку себя, все их беды и радости, переживает, как за самых близких.

В жизни было всякое, но вот предательства учеников не было, а это дорогого стоит.

 Из  книги-воспоминаний Л. Шепелевой